Таковы факты, доктор, и если они когданибудь понадобятся вам для пополнения вашей коллекции, то я с радостью предоставлю их в ваше распоряжение. Она лежала на деревянной скамейке, и одна ручка неловко подвернулась под тельце. Пламя свечей у алтаря трепетало и отбрасывало танцующие тени на ее личико. Она была завернута в выцветшее розовое одеяльце, а на бескровном горлышке отчетливо проступали сизые синяки, свидетельствовавшие о том, что ее задушили. Ее ротик открылся, и были видны два крошечных зубика. Третий только что начал прорезываться. Ей было явно не больше восьми месяцев.
Церковь казалось тихой и огромной. Сквозь витражи окон пробивался утренний солнечный свет. Солнце касалось его волос ангельским поцелуем. Вы нашли ее именно в таком положении, святой отец? Карие глаза священника ярко выделялись на меловобледном лице. Я к ней не прикасался. Губы у него сложились в твердую прямую линию. Во сколько это было, святой отец? Месса у нас в шесть, и я пришел проследить, подготовлен ли алтарь. Понимаете ли, наши мальчики, прислуживающие у алтаря, ходят в школу и обычно появляются в самый последний момент.
Обычно я лично готовлю алтарь.
Как же, у нас есть сторож, но он появляется каждое утро к восьми. По воскресеньям приходит немного раньше. Как вы ее нашли, святой отец? Я прошел через церковь, чтобы открыть двери. Увидел чтото на скамье, и я. Когда я подошел поближе, то увидел, что это.
Нет, они никогда не запираются. Они были просто прикрыты. Я шел, чтобы их открыть. Обычно я их открываю утром, перед первой мессой. И они остаются незапертыми всю ночь? Я снова посмотрел на малышку. Не исключено, что ее здесь крестили, но, знаете ли, все младенцы на одно лицо. Если бы я видел ее каждое воскресенье, тогда другое дело. Пэт кивнул, не сводя глаз с мертвой малышки. Мы пришлем ребят сделать фотографии и снять отпечатки пальцев, святой отец.
Надеюсь, вы не станете возражать. К тому же придется очертить мелом скамью.
